Майское наступление роялистов провалилось, едва начавшись. Канадские и австралийские части в Скарборо отказались выступать против своих братьев — британских пролетариев. Генерал Першинг на секретном совещании командующих войсками контрреволюционеров и интервентов признал, что не уверен в стопроцентной надёжности американских частей. Однако Черчилль, вдохновлённый победой над республиканским флотом при Гебридских островах, не отказался от авантюристических планов покончить с революцией одним решительным ударом. Расформировав мятежные части и поместив американцев в резерв, он дождался прибытия русского экспедиционного корпуса генерала Крымова, сформировал ударную группу с участием французских эвакуантов генерала Петена и в конце июня начал наступление в восточном Йоркшире.
Республиканские добровольческие части в Молтоне не выдержали натиска опытного врага, вооружённого новейшим американским и русским оружием. За Йорк развернулась ожесточённая битва. Первая и вторая бригады интернационалистов под командованием Гольца и Эйхгорна героически сражались за дело революции, но силы были слишком неравны. К середине июля республиканцы были вынуждены оставить весь восточный и северный Йоркшир.
Положение молодой Республики осложнялось и вылазками внутренних врагов. Ольстерские бандиты-оранжисты подняли очередной мятеж и устроили кровавую резню в Белфасте. В Лондоне несколько бывших лордов и реакционных интеллигентов, таких как поэт Киплинг и журналист Честертон, организовали роялистский заговор, но были разоблачены органами контрразведки и преданы военному суду. А между тем войска роялистов и интервентов продвигались в центральную Англию, отмечая свой путь неслыханными зверствами и грабежами. Нависла угроза над сердцем рабочей Англии, колыбелью революции — промышленным районом Лидса-Шеффилда-Манчестера. Назревало решающее сражение Второй гражданской войны.
* * *
В комнате было густо накурено. Пятеро мужчин во френчах без погон сидели за столом, накрытым грязной скатертью в сигаретных прожогах. Шестой стоял, барабаня пальцами по столу и сжимая деревянную рукоять телефонной трубки. Его веки были красными, бледное конопатое лицо блестело от пота.
— Это председатель Шеффилдского ревкома О’Рурк, — заговорил он в эбонитовый рожок. — Я прошу соединить меня с кем-нибудь из Центрального комитета. Да. Да. Я получил телеграмму, но прошу личного подтверждения. Ответственность… Да. Я рад, что вы понимаете. Неважно. Конечно, я подожду. — О’Рурк отодвинул трубку, перевёл дыхание, но тут же снова прижал ко рту рожок: — Слушаю!... Товарищ Уэллс? — Он выпрямился и одёрнул френч. — Так точно, это председатель Шеффилдского ревкома. Пришла телеграмма от имени ЦК, но я хотел бы получить личное… Вас понял, товарищ Уэллс. Есть, товарищ Уэллс.
Он повесил трубку. Пятеро за столом глядели на председателя молча и понимающе.
— Лондон подтвердил приказ. — О’Рурк смотрел в стол. — Нужна команда из совершенно надёжных людей. Маллиган, подбери пять из твоих. Гандхар, пять из твоих. Командование беру на себя. Лафферти, распорядись насчёт машины.
Когда О’Рурк вышел во двор мэрии, поправляя на ходу фуражку и портупею, у входа уже пыхтел грузовик. Предревкома забрался в тентованный кузов «Кроссли» вместе с индусами Гандхара и ирландцами Маллигана, поздоровался с каждым за руку. Издали со стороны Ротерхема глухо слышалась канонада. Грузовик тронулся, выехал из-под готического портала мэрии, свернул на Норфолк-стрит. Ревармейцы сидели молча и курили, серьезные и сосредоточенные.
По опустевшим улицам города, замершего в ожидании штурма, они ехали на юго-запад. Канонада удалялась, стихала. Остались позади центральные кварталы, потянулись предместья с садами и коттеджами. «Кроссли» свернул на малоприметную боковую улочку. Остановился у ограды викторианского серокаменного коттеджа, увитого плющом, окружённого слегка запущенным садом. Ворота охранял пулемётный расчёт, вдоль ограды через каждый десяток ярдов стоял ревармеец с «ли-энфилдом» за спиной. Комендант уже был предупреждён, он ждал О’Рурка в воротах, и как только тот выпрыгнул из кузова, начал что-то докладывать бодрой скороговоркой. Предревкома перебил его:
— Все в доме?
— Так точно, сэр… товарищ, — поправился комендант. — Что прикажете делать нам?
— Будьте снаружи. Не вмешивайтесь, — бросил О’Рурк и направился в дом впереди своей команды.
Внутри слышалась спокойная фортепианная музыка. Предревкома толкнул дверь гостиной, и мелодия оборвалась. Игравшая на рояле дама в скромном синем платье с отложным воротником беспокойно обернулась на дверь. На диване сидел мужчина с бородкой клинышком, одетый, как и О’Рурк, в полевую форму без знаков отличия, но только идеально выглаженную. Он стряхнул сигарету в пепельницу и вопросительно взглянул на вошедших.
— Мистер и миссис Виндзор, — сказал председатель ревкома, — пожалуйста, позовите детей. Вы все должны пройти в подвал. Вас нужно сфотографировать.
Оригинал поста: https://robert-ibatullin.dreamwidth.org/220940.html. Комментируйте через OpenID.